Редкий турист уезжает из Крыма без «сувениров», которые можно есть или пить. Если отдыхающие не прихватили с собой связку ялтинского лука или травяной чай, то наверняка соблазнились баночкой крымского меда. На самом деле содержимое этой баночки — тайна, неведомая даже тем, кто этот самый «крымский мед» продает. Вон сколько прилавков вдоль дорог, в курортных городах — и у каждого стоит воистину медоточивый торговец. Он умеет так убеждать, что замороченный клиент купит даже баобабовый мед, если таковой предложат.
Крым — идеальный плацдарм для сбыта, поэтому тут торговцам со всех концов страны будто медом намазано, каждый везет свой товар. Насколько он хорош и является ли медом, никто не проверяет. При этом сложилась такая ситуация, что крымским пчеловодам на этом сладком рынке места нет.
Желтое и липкое
Достаточно вспомнить арифметику второго класса, чтобы убедиться: мед, продаваемый в Крыму, не является местным. По статистике Министерства аграрной политики АРК, за 2010 год в автономии было произведено около 22,3 тонны меда, примерно по 12 граммов на каждого крымчанина. На самом деле, пояснил председатель правления всекрымской общественной организации «Союз пчеловодов Крыма» Николай Клочко, эти цифры взяты с потолка, никто не подсчитывал количество крымских пасек и тем более медовые урожаи с них. Но даже если их в два раза больше, настоящий крымский мед не может продаваться на каждом углу.
На уставленных банками и бутылями стендах, предупреждают пчеловоды, хороший мед не купить, даже если он был приемлемого качества. В греющихся по многу часов на солнце емкостях он разлагается, утрачивает полезные свойства. Мед неправильно транспортируют и хранят, для него необходима тара не менее чем в 100 кг, иначе он быстро портится. Недобросовестные торговцы нередко наполняют банки прошлогодним переплавленным медом — от него здоровью проку не больше, чем от куска сахара.
По словам пчеловода из пгт Нижнегорского Владимира Тютерева, на полуостров мед везут со всей Украины, часто несозревший, не имеющий всех тех полезных свойств, ради которых люди покупают его. Торговцев можно условно поделить на тех, кто выдает за крымский мед любой другой (эти ориентируются на приезжих и держат высокую цену), и тех, кто в больших количествах продает очень дешевый товар. Эти покупатели в основном крымские пенсионеры и люди со скромными доходами. И они неспособны принять истину о том, что предложенный им товар медом не является, никакой пользы не принесет. Им достаточно того, что содержимое тары желтое, липкое и внешне похоже на мед.
Ни жу-жу…
Этой осенью цена трех литров настоящего крымского меда начинается от 300 — 350 грн. Почему он такой дорогой, рассказал «1К» пчеловод из Ялты Михаил Немченко. Чтобы пчелы могли собрать достаточно меда, их необходимо вывозить на поля, часто за пределы Крыма, где большие площади растений-медоносов. Расход горючего очень высокий, к тому же у пчеловодов требуют деньги (или определенное количество меда с каждого улья) владельцы земли, на которой временно останавливается пасека. Давно прошли те времена, когда хозяевам ульев платили за выезды на опыление, а ведь результатом кочевки пчелиных семей на полях является повышение урожайности на 25 — 30%. В советское время существовал реестр тарифов на опыление, больше всего платили за выезды в сады. Сегодня свою пользу хозяева полей упорно видеть не хотят и бесплатно стоять пасекам здесь не позволяют. Исключением являются лишь предприятия, выращивающие подсолнечник элитных сортов. Но как раз на этих полях пчеловодам стоять невыгодно: насекомые собирают здесь минимум нектара, поэтому предприятия платят по 50 — 100 грн. за размещение каждой пчелосемьи. В Крыму, пояснил Николай Клочко, лишь 2 сельхозпредприятия приглашают пчеловодов на опыление и платят за это.
Несладкая жизнь
На вопрос, как же все-таки купить настоящий крымский мед, пчеловоды отвечают единодушно: необходимо завести знакомство с пасечником. «Магазины продукцию крымских пасек на реализацию не берут, ее невозможно продать предприятиям, здравницам, детским учреждениям, — сообщил «1К» севастопольский пчеловод Анатолий Богатырев. — Одна только экспертиза меда стоит 700 — 800 грн., а уж оформление сертификата качества (это довольно трудоемкая и длительная процедура) большинству пчеловодов просто не по карману. Если бы государство пошло нам навстречу, сделало бы лабораторные исследования доступными, хотя бы около 200 грн., у пчеловодов был бы стимул расширять пасеки».
Крупные украинские оптовики мед тоже скупают: для кондитерской промышленности, в небольшом количестве и для вывоза за границу — в таких случаях сертификаты качества получают уже в других странах. Но, по большому счету, наш мед в Европе не нужен, хватает своего. Заграничные производители, имеющие современные пасеки в 1 — 2 тыс. ульев, сами не прочь выйти на украинский рынок.
Закупочные цены украинских оптовиков владельцев отечественных пасек не радуют, они в несколько раз ниже себестоимости меда. Резкий обвал цен происходит как раз осенью, когда рынок завален продукцией и некуда ее продать. Пчеловоды сожалеют, что исчезли заготовительные конторы, куда они могли бы сдавать мед своего производства, — а ведь оттуда у него было бы больше шансов дойти до потребителя. На прошедшем недавно в Алуште слете пчеловодов Украины местные власти выступили с предложением проводить здесь в сентябре, когда еще много туристов, медовые фестивали, а также регулярные ярмарки с продажей меда. Возможно, хоть в одном городе Крыма пчеловодам пойдут навстречу…
Почему гибнут пчелы
В теории все пасеки должна регулярно проверять ветеринарная инспекция, поскольку пчелы тоже хворают заразными болезнями. «На деле же вся роль ветслужбы в Крыму ограничивается выдачей за установленную плату справок по специальной форме, разрешающих выезд на кочевку, — сообщил Николай Клочко. — Среди крымских пчеловодов есть те, кто скрывает информацию о больных насекомых. Кто проверит, из какого улья он отнес материал на анализ, кто вообще из ветработников эту пасеку видел? Одна из проблем пчеловодства — гнилец, инфекционное заболевание, при котором массово гибнут пчелы и личинки. Нет должного ветнадзора — и пасеки с больными пчелосемьями кочуют по всей Украине, заражая остальные. Этот вопрос я уже задавал нашей ветслужбе на одном из совещаний, услышал, что государство денег на то, чтобы специалисты разъезжали по пасекам, не выделяет». Если украинские власти так и не созреют для этого шага в поддержке пчеловодства, последствия могут быть самыми печальными.
Один из опытнейших пчеловодов Крыма Михаил Миленин пояснил «1К», что производители меда, стремящиеся быстро заработать, тоже вносят свою лепту в ослабление и гибель пчел. Если забирать из ульев больше меда и компенсировать обычный пчелиный корм сахарным сиропом, то насекомые слабеют и гибнут. «Сахар — белая смерть не только для людей, но и для пчел, — считает Михаил Миленин. — Натуральный мед содержит 33 вида углеводов, а сахар только 2. У пчелы, получающей сахарный сироп, недоразвиты железы, и ее потомство получается еще более слабым, уязвимым для болезней».
Экономия владельцев полей на сельхозхимии тоже заканчивается для пчел печально: для обработки чаще всего используются не современные препараты, уничтожающие вредителей и распадающиеся в течение нескольких часов, а дешевые, которые достаточно долго остаются опасными для насекомых. И не всегда пчеловодов предупреждают о том, что растения опрысканы ядохимикатами.
Тот клубок проблем, который много лет опутывает крымское пчеловодство, в конечном счете сказывается на всех крымчанах и гостях полуострова. Капля настоящего крымского меда просто тонет в бочке фальсификата и некачественного продукта.
